Destroyer Of Worlds
Название: Саракш слезам не верит
Автор: Лариса Джан (идеолог и поэт)
Елена Terrible Doll (идеолог и иллюстратор)
Фэндом: "Обитаемый остров", фильм
Жанр: поэма
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
читать дальше
Глава двенадцатая
Вернуться к делу, что когда-то
Ты отложил на долгий срок,
Весьма сомненьями чревато:
Пойдет ли возвращенье впрок?
Читатель ждет ли, ждет ли критик?
Поэт, придя в свою обитель,
Стоит растерян и угрюм
Во власти непонятных дум.
Писать ли, нет ли продолженье,
А может наварить варенье
Супругу, может дом прибрать –
Ведь дел полно, япона мать!
Но я напрасно не шуршу
И вновь – пишу, пишу, пишу!
Итак, проблемы и заботы
Не ждут, увы, иного дня.
Им, понимаете ль, охота
Свалиться снова на меня,
Как и на Умника. К несчастью,
Своей хозяйственною частью
Я долго не займусь опять:
Событий много, и писать
О них потребно. Вот что было
С героем дальше. Поутру
В халате шелковом и милом
Он сел за стол – вершить игру
Политики: опять искать
Мак Сима. Польза в нем есть, блять!
Вот донесенье. Что такое?
Зачем наш Умник помрачнел?
Дрожащей бледною рукою
Бумагу мнет… Про беспредел
В столицу с Юга написали:
Мак Сима в танке подорвали –
Базара он не фильтровал
И воспитуемых ругал
Козлами… Времена и нравы,
Порою вы жестоки, право!
Конец надеждам! Что теперь?
Война заходит в нашу дверь,
Ну а с войною шутки плохи,
И может Умник выйти лохом.
Политика – дрянная штука,
Скажу вам честно, не таясь.
Немало слез, немало муки
Несет стране порою мразь,
Что взобралася на верхушку.
А если этих мразей пять?
Тогда хватайтесь за макушку –
Ведь тут беды не миновать.
И прокурор наш инстинктивно
Сжимает сфинктер: быть беде.
Ему тоскливо и противно,
Успокоения в труде
Отыщет вряд ли он намедни.
Как быть? Что делать? Бедный, бедный!
Поплакал он, разбил подсвечник,
Вернее, целых пять разбил.
Зачем подобный груз на плечи
Себе когда-то он взвалил?
Зачем во власть подался сдуру?
Зачем терзал свою натуру
Интригами, зачем терпел
Громаду прокурорских дел?
К чему все это… А в отставку
Уйти – то вам не спрыгнуть с лавки.
Отставка – выстрел и конец:
Так Папа, главный наш Отец
Давным-давно еще решил,
Когда и плана не курил.
Но граждане, не все так плохо
На белом свете: есть всегда
Надежда избежать подвоха
И грустной совести суда.
И я героя не обижу –
Недолго Умничке рыдать –
Поскольку очень четко вижу:
По аське сообщений пять
Ему прислали. Донесенье
Казалось странным, без сомненья,
Хоть то не диво: на югах
Какой-то хитроумный враг
Верхом на танке, с матерщиной,
Украл какого-то мужчину.
По данным штрафников, Гаалом
Тот звался. Молод. Сирота.
Гвардеец бывший. Добрый малый.
Что занесло его сюда?
Вот озаренье! Вспоминая
Про дело Макса, Умник Гая
Припомнил – так они друзья!
Ах, доля грешная моя!
Пав на колени, Богоматерь
Стал прокурор благодарить.
Куда теперь они покатят –
Неважно, ибо изловить
Двух дурачков труд невеликий:
С ним справится и чукча дикий.
«Ты ж моя лапушка, Минерва, -
Ехидно молвил прокурор. –
Ах, сучка крашеная, стерва,
Да поразит тебя запор!
Ишь ты, поди ж ты! Принц в карете!
Да чтоб ты в яму угодил! –
И вдруг такое, что в сонете
Не пишут, он проговорил.
Да, господа! Бывает всяко:
Когда душа бредет во мраке
Сомнений, радостей, обид,
Тут и святой обматерит.
Так что простим его, конечно:
Ведь он смущен, наш друг сердечный.
Он с дембеля не матерился.
А в тот прекрасный летний день
Наш Умник, помнится, напился
И нес такую дребедень,
Что все решили: ой, хитрюга
Наш ротмистр! Далеко пойдет!
И веселилась вся округа,
И много песен пел народ…
Но впрочем, лирику о прошлом
Армейском, матерном и пошлом
Я отложу – ведь наш герой
Стал в силах справиться с собой
И успокоился, работой
Занявшись с пылом и охотой.
Подняв досье, он обнаружил
Весьма забавные дела:
Мак Сим водил большую дружбу
С той, что в разврате превзошла
Распутниц всех времен известных,
Как заграничных, так и местных.
Звалась сия девица Рада –
По паспорту. Добавить надо,
Что редкий хач на рынке юга
Продаст арбуз, подобный тем
Грудям, что Максова подруга
Имела – значит, без проблем
Братва кликуху ей дала:
Златою сиськой назвала.
И вот за этой, всему свету
Известной проб*ядью, тайком
Шлет прокурор свою карету
И ждет шалаву за столом.
Понятно, соловья не кормят
Тем, что насочинял Крылов,
И на столе стоит икорка,
Сыры, пасьянс из балыков
Разложен по фарфору, вина
В бокалах теплятся. Друзья,
Скажите: всякий ли мужчина
Так встретит даму? Вот и я
Дивлюсь уже который год:
С чего б*ядищам так везет?
У них дела прекрасны в браке,
Как будто слепы их мужья.
Соседки, стервы и собаки,
Про них не скажут никуя
Плохого, шефы на работе
Их ценят, позволяя все…
Но массаракш! Свожу к зевоте
Повествование свое.
Да, чуден мир, в нем все не диво:
Что было ровно – станет криво,
Вы это знаете давно,
И вам, конечно, все равно.
Но сердце ноет у меня,
И вновь мораль читаю я…
Вот входит Золотая Сиська
В лиловый Умника альков.
С ней прокурор садится близко,
Она ж ему без лишних слов:
«Зачем послал за мной, начальник?
Неужто пусто в твоей спальне?
Изволь! Хоть душу заложу,
А уж тебе я услужу!» -
«Здесь все гораздо проще, Рада,
Хоть мне и в самом деле надо
От вас такую вещь узнать:
Где Мак скрывается?» - «Да бл*ть! –
Вскричала Сиська. – Не бывало,
Чтоб я подельников сдавала!»
«Никто ж не говорит об даром, -
Промолвил хитро прокурор. –
Прикиньте цену у товара
И назовите без притвор».
Задумалась Златая Сиська,
Жуя халявный балычок.
«Предательство, в натуре, низко, -
Трындит шалавин язычок. –
Отдать братву ментам поганым
На растерзанье – хуже нет.
Я стану падлой, мой румяный,
И проклянет меня весь свет.
Но есть одна идейка, впрочем…» -
«Так излагайте покороче!»
К нему садится Сиська ближе,
Вздыхает томно, говорит:
«Как только я тебя увижу,
Так прям в груди огнем палит.
Так прям и жгеть, что нету силы!
Ты десять палок кинь мне, милый,
И с потрохами твой Мак Сим,
Бери его и хуй бы с ним».
Ах, Сиська, стерва! Ну напор!
Аж поперхнулся прокурор.
«С чего такие мысли, Рада?» -
«Про что еще мне думать надо,
Когда со мной такой мужчина,
Какого нет и на картинах?»
Смутился Умник, хоть и часто
С ним заводили разговор
Коллеги: мол, судьба несчастна
Вне брака. Слушай, прокурор!
Есть у меня тут на примете
Одна дивчина – ей же ей,
Не отыскать на белом свете
Ее нежнее и милей…
Отдать сестру иль дочку замуж –
Благое дело. Впрочем, так уж
И быть, друзья, признаюсь вам:
Все время Умнику к ногам
Валились дамы – на предмет
Интимных радостей. Но нет!
Не поддавался заманухам
Герой наш. Флирт, конечно, был,
Поскольку в высшем свете – скука,
А прокурор воспитан, мил:
Даст даме руку, если надо,
Стрельнет, бывало, жарким взглядом,
Тур вальса славно проведет,
Но это – все! Рыдал народ,
А что поделать? Делать неча –
Добиться с ним интимной встречи
Никто не мог. Увы, народ
Власть нашу в жизни не ебет.
Здесь все наоборот, к несчастью:
Пыхтит народ, давимый властью…
«Все это очень быстро, право… -
Заметил Умник. – Ни к чему!
Такая спешка лишь отрава
Для отношений» - «Не пойму
Тебя я, гражданин начальник.
Чего живешь ты так печально?
Одна работа на уме…» -
«Я верен ей, служу стране,
Служу закону… Впрочем, к делу.
Ты, Рада, рассказать хотела
Мне про Мак Сима» - «Ой, трепло!
Однажды на него нашло:
Давай болтать – возьму навеки
Тебя туда, где чисты реки,
Где воздух чистый, к небу горы
Стремятся… Ну и пиздабол!»
Но что такое с прокурором?
Он странный ощутил укол:
Ему когда-то Странник ночью
Рассказывал, что есть края,
Где ночи летние короче,
Чем краткий выкрик воробья,
Где в синем радость золотого,
А воздух бесконечно свеж,
И клялся он, давая слово,
Что в бесконечности надежд
Туда вернется вместе с милым
И жизнь воскреснет с новой силой.
«Шоб я так жил, как вы мне врете», -
Промолвил Умник. – «Вот те крест!
Недаром говорят в народе:
Честнее Сиськи нет окрест!» -
«Ну ладно, Рада. Так могу я
На вас рассчитывать?» - «Пока
Не зрела твоего я куя –
И не надейся!» Вот слегка
Она его коснулась грудью,
И в тот же миг пред взором Рудик
Возник, серьезен и небрит:
«Попробуй только! – говорит –
Тебя по стенке я размажу».
И грозно кулачище кажет.
Устало мыслит Умник: «Хватит.
Где Странник? Где его искать?
Мне что, с поломанной кроватью
Всю жизнь и дальше куковать?
Препятствий нет во имя дела,
Душа моя не то терпела.
Раз нужно – значит, я могу!»
И страшный призрак – ни гугу,
Исчез. Со вздохом облегченья,
Отринув напрочь все сомненья,
Спросил он: «Десять палок?» - «Да!» -
«Гвардейцу это ерунда,
Хоть ты и не мила мне, Рада,
Но если надо – значит, надо!»
От счастья Сиська аж вскочила,
Едва не опрокинув стол,
Кричит: «Ебическая сила!
Не заносите в протокол,
Но я скажу: пиздят ублюдки,
Что эти пидарские шутки
Слагают о тебе, мой свет!»
Мрачнеет Умник. Смысла нет
Опять в прочтении морали –
Ее вы просто пропускали,
Но все же в жизнь чужую лезть
Несовместимо с словом «честь» -
Кто, с кем и как – не ваше дело!
(Не ваша задница терпела).
Соседи, бабушки на лавке
Один имеют в жизни смысл –
Противный, натурально гадкий,
Что отторгает моя мысль:
Сведенье сплетен друг о друге,
Где грязь расходится по кругу.
Идешь с мужчиной – он твой ебарь.
Живешь без девок – пидарас.
Мне мудрено писать без злобы,
Как все свершается у нас.
И если с улицы блядина
Такие вещи говорит,
Как реагировать мужчине,
Что помнит совесть, помнит стыд?
«Ну что ж, подруга этой ночи,
Звезда грудастая моя.
Не знаю, кто меня порочит
Такими сплетнями, но я
Обиды для шляхетской чести
Терпеть не стану!» - «Ах, мы вместе,
И всем я правду расскажу,
А что напрасно не жужжу,
Об том все знают!» О читатель,
Мой добрый преданный приятель,
Я дальше не хочу писать,
Перо б желала поломать,
Порвать бумагу, и стереть
Файл – а потом уйти реветь.
Что было дальше, ой что было!
Друзья, мне стыдно за того,
Кто стал моим героем милым
И не страшится ничего
В стремленье к власти и господству:
Ни гонореи, ни уродства
Дворовой девки. Что ж, вздохну,
Главой печальною качну
И продолжаю. Вот шалава
Снимает с Умника мундир,
К нему прильнула… Боже правый!
Уже мутит, бежать в сортир
Писателю пора приспела,
Душе брезгливой. Впрочем, дело
Я бросить не могу на месте,
Засим терплю. Но Боже мой!
Ты, Умник, говорил о чести,
Так разве же она с тобой?
Глаза, глаза мои! Целует
Он Раду в губы, да взасос.
Почто судьба блядей милует?
Вся жизнь моя пошла вразнос!
Ах, как она к нему прижалась,
Уже и за ремень взялась.
Все далеко зашло, не в шалость:
Вот-вот соединится власть
С народом, так, как Камасутра
Советует давно и мудро.
Сдается мне, что целовался
Наш Умник лучше всех в стране –
Кто с ним наедине остался,
Тот убедился, ну а мне,
Как говорил товарищ Сталин
Во дни далекие, сидеть
Да и завидовать, пожалуй,
Тому, что не могу иметь.
Златая Сиська от восторга
Дышать уже не может, ей
Уже и томно, и неловко,
И сердце бьется все сильней.
Ах, повезло же прошмандовке,
Потертой уличной дешевке.
Но все же целоваться вечно
Довольно, братцы, мудрено:
Все знают, что в делах сердечных
Иным вещам отведено
Гораздо больше, больше места,
И в этом стихотворном тексте
Пора к иному перейти,
И Умник Раду отпустил.
Но тут такое приключилось,
Что я клянусь, друзья мои:
Господь свою святую милость
Опять воистину явил.
ГлубОко Сиська задышала
И петлю в лифчике порвала.
Большая грудь, краса девичья,
Весьма, конечно, хороша.
Бывает, смотрится отлично,
Но с ней не спляшешь антраша,
С ней ног не видишь, капли, крошки
После обеда – все на ней.
Ну а когда ее немножко
В размере – дышится вольней.
Но есть деталь еще такая:
В бюстгальтер можно деньги класть,
Носить спокойно, не теряя,
Не позволяя им пропасть.
Но лопнет лифчик, как у Рады –
Тогда заволноваться надо.
Ведь не заначку там таскала
Златая Сиська. Прокурор
Аж обалдел: пред ним упала
Во-первых, грудь (но разговор
О ней уже вели мы, хватит!),
А во-вторых… Друзья, друзья!
Что спрятала шалава в платье,
Не сразу перечислю я:
Подсвечник Умника любимый,
Пять ложек, бережно хранимый
Браслет с алмазами, часы,
Кусок копченой колбасы,
Картина Рембрандта «Дозор» -
И закричал наш прокурор:
Ведь прямо на ногу свалилось
Ему яичко Фаберже
В полпуда весом – так сцепились
И смех и грех на вираже.
«Ах, дрянь! Да я тебя, паскуду,
Сейчас пошлю на рудники!
Зараза!» - «Больше так не буду!»
Но не поверят мужики
Подобным клятвам. «Эй, охрана!
Скорей сюда!» И из кармана
Достав оружье, Кох несется
На помощь так, что пол трясется,
Влетает, выбив дверь с пинка,
И аж скривило мужика!
Не знал он, что творится в спальне –
На миг отвлекся, глядь – и ах!
Ведь непосредственный начальник
В одних, простите, труселях
И без мундира. Боги, боги!
Кох прямо замер на пороге,
Поскольку Раду увидал
Почти что в неглиже. Икал
Наш Кох от этого неделю.
«Ты что стоишь?! Берись за дело!» -
Воскликнул Умник. – «Кхм… Помочь?
Да в чем… Да как..?» - «Шалаву прочь
Тащи! Воровку за решетку!»
И дал пинка под зад молодке.
Конечно, Сиську утащили.
А не воруй! Как завещал
Один герой. Раз пригласили,
Не плюй в колодец! Отскребал
Несчастный Кох сафьян сиденья,
Где Рады задница была
Три раза с хлоркой – без сомненья
Там уничтожена была
Любая грязь, любая бяка,
Пылинка всякая, однако
Все недоволен прокурор:
Кох снова кресло трет. Уж хлор
Разъел ему перчатки, впрочем,
Совсем другим он озабочен:
Как привести в порядок зренье –
Два глаза, оба кривы. Я
Писать могу стихотворенья,
А в медицине никуя
Не смыслю. Чем же Умник занят?
Расстроен просто несказанно,
Наш прокурор полощет рот
И зубы чистит. Раз пятьсот
Он по зубам прошелся щеткой,
Дабы лобзание красотки
Навеки вытравить, стереть:
Немудрено тут очуметь,
Хотя и помнишь ты о том –
Пришел с добром, к тебе ж – с говном!
«Патрон, позвольте вам заметить, -
Промолвил Кох, поскольку шеф
Прервать не мог его. – На свете
Полным-полно приличных дев,
Зачем вам с улицы бабища?
Она лишь выгоду здесь ищет…»
Ну что, товарищи, пинка
Он заслужил? Да еще как!
И получил, конечно, впрочем,
Формально прав он. Озабочен
Стремленьем к власти, план хранил
В секрете Умник и таил
Разумно цель свиданья с Радой.
Ну что тут скажешь – так и надо.
Вот Кох, таки дочистив кресло
И шмыгнув носом от обид
Ползет к себе в каморку, в место
Где позабыт народом стыд –
В столичный чат, где все болтают
И чешут языки о том,
Кто с кем в постели пропадает
Поодиночке и гуртом.
Конечно, Коха окружили
Его друзья: «Ну что?» «Ну как?»
«Такое, что не хватит силы
Мне описать!» «Ты ж не дурак!
Скажи, не интригуй!
» «Ребята!
Что было – не сказать без мата!
Так вот, вы слышали про Раду
Про Золотую Сиську?» - «Ну!» -
«Так вот, друзья, сию усладу
Мой шеф имеет с бодуну!» -
«Да что ты?! Акуеть!» - «Я лично
Все это лицезрел отлично:
Вхожу сегодня без доклада,
Поскольку сообщить мне надо
Не помню только, что… Ну вот:
Она ему, пардон, сосет
С таким заглотом!» - «Никуясе!»
«Хорош рассказ!» - «Да быль ужасней
Рассказа: ажно я отпал» -
«Ой, Кох! Сдается, ты наврал!
Сам говорил, что Умник пидар,
Что все Отцы его имут» -
«Имут в натуре, не для вида!
Едва на части не порвут.
Но тут наоборот все, братцы.
Он Сиську раком развернул
И так всадил ей…» - «Ой, усраться!
Ну Кох! Ну это ты загнул!
Ври-ври, но надо знать и меру» -
«Не принимаете на веру
Вы слов моих, тогда молчу!» -
«Да не сердись, ведь я шучу.
Так дальше что там с Радой было?» -
«Да просто непроизносимо!
И на столе, и боком, стоя,
И даже книзу головой –
Вообразите же такое! –
Ее имел начальник мой.
Она уже почти не дышит,
«Довольно…» - стонет, он не слышит.
Она уж, бедная, орет,
А он все далее е*ёт.
Ой, не соврать бы – палок двадцать
Он бросил ей» - «Пи*дишь!» «Усраться!
Куда как чудно создан свет –
В нем даже то, чего в нем нет.
Вы как хотите, я ж скорее
Пойду 3.14зду свою побрею:
Мне завтра в суд. Чем черт не шутит?
А вдруг и правда повезет?»
«Мне все-таки сдается, мути
Нанес нам Кох» - «Наоборот!
Не может, чтоб такой мужчина
В высоком звании и чине
Был пидарасом» - «Кох, скажи:
Как там в размерах?» - «Не по лжи
Живу я, братцы. Там не метр,
Но дюймов десять есть» - «Размер
Любимый мой!» - «Я кирпичами
Щас пирамиду наложу:
Чтоб ноги Сиськи за плечами
У прокурора?» - «Не жужжу
Напрасно я, - так Кох промолвил. –
Хотите правды? Вот она!
Пускай народною любовью
Не избалован я, до дна
Испил страданий на работе,
Но честь имею, и свободен
Вам сразу истину нести» -
«Что ж, за сомнения прости.
Ну, вести! Видано ль такое?»
«А я пила с его женою,
Так та сказала мне: мужик!
Сомнений в этом ни на миг»
Вот так и сплетня родилась
И по Саракшу понеслась.
(продолжение следует)
Автор: Лариса Джан (идеолог и поэт)
Елена Terrible Doll (идеолог и иллюстратор)
Фэндом: "Обитаемый остров", фильм
Жанр: поэма
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
читать дальше
Глава двенадцатая
Вернуться к делу, что когда-то
Ты отложил на долгий срок,
Весьма сомненьями чревато:
Пойдет ли возвращенье впрок?
Читатель ждет ли, ждет ли критик?
Поэт, придя в свою обитель,
Стоит растерян и угрюм
Во власти непонятных дум.
Писать ли, нет ли продолженье,
А может наварить варенье
Супругу, может дом прибрать –
Ведь дел полно, япона мать!
Но я напрасно не шуршу
И вновь – пишу, пишу, пишу!
Итак, проблемы и заботы
Не ждут, увы, иного дня.
Им, понимаете ль, охота
Свалиться снова на меня,
Как и на Умника. К несчастью,
Своей хозяйственною частью
Я долго не займусь опять:
Событий много, и писать
О них потребно. Вот что было
С героем дальше. Поутру
В халате шелковом и милом
Он сел за стол – вершить игру
Политики: опять искать
Мак Сима. Польза в нем есть, блять!
Вот донесенье. Что такое?
Зачем наш Умник помрачнел?
Дрожащей бледною рукою
Бумагу мнет… Про беспредел
В столицу с Юга написали:
Мак Сима в танке подорвали –
Базара он не фильтровал
И воспитуемых ругал
Козлами… Времена и нравы,
Порою вы жестоки, право!
Конец надеждам! Что теперь?
Война заходит в нашу дверь,
Ну а с войною шутки плохи,
И может Умник выйти лохом.
Политика – дрянная штука,
Скажу вам честно, не таясь.
Немало слез, немало муки
Несет стране порою мразь,
Что взобралася на верхушку.
А если этих мразей пять?
Тогда хватайтесь за макушку –
Ведь тут беды не миновать.
И прокурор наш инстинктивно
Сжимает сфинктер: быть беде.
Ему тоскливо и противно,
Успокоения в труде
Отыщет вряд ли он намедни.
Как быть? Что делать? Бедный, бедный!
Поплакал он, разбил подсвечник,
Вернее, целых пять разбил.
Зачем подобный груз на плечи
Себе когда-то он взвалил?
Зачем во власть подался сдуру?
Зачем терзал свою натуру
Интригами, зачем терпел
Громаду прокурорских дел?
К чему все это… А в отставку
Уйти – то вам не спрыгнуть с лавки.
Отставка – выстрел и конец:
Так Папа, главный наш Отец
Давным-давно еще решил,
Когда и плана не курил.
Но граждане, не все так плохо
На белом свете: есть всегда
Надежда избежать подвоха
И грустной совести суда.
И я героя не обижу –
Недолго Умничке рыдать –
Поскольку очень четко вижу:
По аське сообщений пять
Ему прислали. Донесенье
Казалось странным, без сомненья,
Хоть то не диво: на югах
Какой-то хитроумный враг
Верхом на танке, с матерщиной,
Украл какого-то мужчину.
По данным штрафников, Гаалом
Тот звался. Молод. Сирота.
Гвардеец бывший. Добрый малый.
Что занесло его сюда?
Вот озаренье! Вспоминая
Про дело Макса, Умник Гая
Припомнил – так они друзья!
Ах, доля грешная моя!
Пав на колени, Богоматерь
Стал прокурор благодарить.
Куда теперь они покатят –
Неважно, ибо изловить
Двух дурачков труд невеликий:
С ним справится и чукча дикий.
«Ты ж моя лапушка, Минерва, -
Ехидно молвил прокурор. –
Ах, сучка крашеная, стерва,
Да поразит тебя запор!
Ишь ты, поди ж ты! Принц в карете!
Да чтоб ты в яму угодил! –
И вдруг такое, что в сонете
Не пишут, он проговорил.
Да, господа! Бывает всяко:
Когда душа бредет во мраке
Сомнений, радостей, обид,
Тут и святой обматерит.
Так что простим его, конечно:
Ведь он смущен, наш друг сердечный.
Он с дембеля не матерился.
А в тот прекрасный летний день
Наш Умник, помнится, напился
И нес такую дребедень,
Что все решили: ой, хитрюга
Наш ротмистр! Далеко пойдет!
И веселилась вся округа,
И много песен пел народ…
Но впрочем, лирику о прошлом
Армейском, матерном и пошлом
Я отложу – ведь наш герой
Стал в силах справиться с собой
И успокоился, работой
Занявшись с пылом и охотой.
Подняв досье, он обнаружил
Весьма забавные дела:
Мак Сим водил большую дружбу
С той, что в разврате превзошла
Распутниц всех времен известных,
Как заграничных, так и местных.
Звалась сия девица Рада –
По паспорту. Добавить надо,
Что редкий хач на рынке юга
Продаст арбуз, подобный тем
Грудям, что Максова подруга
Имела – значит, без проблем
Братва кликуху ей дала:
Златою сиськой назвала.
И вот за этой, всему свету
Известной проб*ядью, тайком
Шлет прокурор свою карету
И ждет шалаву за столом.
Понятно, соловья не кормят
Тем, что насочинял Крылов,
И на столе стоит икорка,
Сыры, пасьянс из балыков
Разложен по фарфору, вина
В бокалах теплятся. Друзья,
Скажите: всякий ли мужчина
Так встретит даму? Вот и я
Дивлюсь уже который год:
С чего б*ядищам так везет?
У них дела прекрасны в браке,
Как будто слепы их мужья.
Соседки, стервы и собаки,
Про них не скажут никуя
Плохого, шефы на работе
Их ценят, позволяя все…
Но массаракш! Свожу к зевоте
Повествование свое.
Да, чуден мир, в нем все не диво:
Что было ровно – станет криво,
Вы это знаете давно,
И вам, конечно, все равно.
Но сердце ноет у меня,
И вновь мораль читаю я…
Вот входит Золотая Сиська
В лиловый Умника альков.
С ней прокурор садится близко,
Она ж ему без лишних слов:
«Зачем послал за мной, начальник?
Неужто пусто в твоей спальне?
Изволь! Хоть душу заложу,
А уж тебе я услужу!» -
«Здесь все гораздо проще, Рада,
Хоть мне и в самом деле надо
От вас такую вещь узнать:
Где Мак скрывается?» - «Да бл*ть! –
Вскричала Сиська. – Не бывало,
Чтоб я подельников сдавала!»
«Никто ж не говорит об даром, -
Промолвил хитро прокурор. –
Прикиньте цену у товара
И назовите без притвор».
Задумалась Златая Сиська,
Жуя халявный балычок.
«Предательство, в натуре, низко, -
Трындит шалавин язычок. –
Отдать братву ментам поганым
На растерзанье – хуже нет.
Я стану падлой, мой румяный,
И проклянет меня весь свет.
Но есть одна идейка, впрочем…» -
«Так излагайте покороче!»
К нему садится Сиська ближе,
Вздыхает томно, говорит:
«Как только я тебя увижу,
Так прям в груди огнем палит.
Так прям и жгеть, что нету силы!
Ты десять палок кинь мне, милый,
И с потрохами твой Мак Сим,
Бери его и хуй бы с ним».
Ах, Сиська, стерва! Ну напор!
Аж поперхнулся прокурор.
«С чего такие мысли, Рада?» -
«Про что еще мне думать надо,
Когда со мной такой мужчина,
Какого нет и на картинах?»
Смутился Умник, хоть и часто
С ним заводили разговор
Коллеги: мол, судьба несчастна
Вне брака. Слушай, прокурор!
Есть у меня тут на примете
Одна дивчина – ей же ей,
Не отыскать на белом свете
Ее нежнее и милей…
Отдать сестру иль дочку замуж –
Благое дело. Впрочем, так уж
И быть, друзья, признаюсь вам:
Все время Умнику к ногам
Валились дамы – на предмет
Интимных радостей. Но нет!
Не поддавался заманухам
Герой наш. Флирт, конечно, был,
Поскольку в высшем свете – скука,
А прокурор воспитан, мил:
Даст даме руку, если надо,
Стрельнет, бывало, жарким взглядом,
Тур вальса славно проведет,
Но это – все! Рыдал народ,
А что поделать? Делать неча –
Добиться с ним интимной встречи
Никто не мог. Увы, народ
Власть нашу в жизни не ебет.
Здесь все наоборот, к несчастью:
Пыхтит народ, давимый властью…
«Все это очень быстро, право… -
Заметил Умник. – Ни к чему!
Такая спешка лишь отрава
Для отношений» - «Не пойму
Тебя я, гражданин начальник.
Чего живешь ты так печально?
Одна работа на уме…» -
«Я верен ей, служу стране,
Служу закону… Впрочем, к делу.
Ты, Рада, рассказать хотела
Мне про Мак Сима» - «Ой, трепло!
Однажды на него нашло:
Давай болтать – возьму навеки
Тебя туда, где чисты реки,
Где воздух чистый, к небу горы
Стремятся… Ну и пиздабол!»
Но что такое с прокурором?
Он странный ощутил укол:
Ему когда-то Странник ночью
Рассказывал, что есть края,
Где ночи летние короче,
Чем краткий выкрик воробья,
Где в синем радость золотого,
А воздух бесконечно свеж,
И клялся он, давая слово,
Что в бесконечности надежд
Туда вернется вместе с милым
И жизнь воскреснет с новой силой.
«Шоб я так жил, как вы мне врете», -
Промолвил Умник. – «Вот те крест!
Недаром говорят в народе:
Честнее Сиськи нет окрест!» -
«Ну ладно, Рада. Так могу я
На вас рассчитывать?» - «Пока
Не зрела твоего я куя –
И не надейся!» Вот слегка
Она его коснулась грудью,
И в тот же миг пред взором Рудик
Возник, серьезен и небрит:
«Попробуй только! – говорит –
Тебя по стенке я размажу».
И грозно кулачище кажет.
Устало мыслит Умник: «Хватит.
Где Странник? Где его искать?
Мне что, с поломанной кроватью
Всю жизнь и дальше куковать?
Препятствий нет во имя дела,
Душа моя не то терпела.
Раз нужно – значит, я могу!»
И страшный призрак – ни гугу,
Исчез. Со вздохом облегченья,
Отринув напрочь все сомненья,
Спросил он: «Десять палок?» - «Да!» -
«Гвардейцу это ерунда,
Хоть ты и не мила мне, Рада,
Но если надо – значит, надо!»
От счастья Сиська аж вскочила,
Едва не опрокинув стол,
Кричит: «Ебическая сила!
Не заносите в протокол,
Но я скажу: пиздят ублюдки,
Что эти пидарские шутки
Слагают о тебе, мой свет!»
Мрачнеет Умник. Смысла нет
Опять в прочтении морали –
Ее вы просто пропускали,
Но все же в жизнь чужую лезть
Несовместимо с словом «честь» -
Кто, с кем и как – не ваше дело!
(Не ваша задница терпела).
Соседи, бабушки на лавке
Один имеют в жизни смысл –
Противный, натурально гадкий,
Что отторгает моя мысль:
Сведенье сплетен друг о друге,
Где грязь расходится по кругу.
Идешь с мужчиной – он твой ебарь.
Живешь без девок – пидарас.
Мне мудрено писать без злобы,
Как все свершается у нас.
И если с улицы блядина
Такие вещи говорит,
Как реагировать мужчине,
Что помнит совесть, помнит стыд?
«Ну что ж, подруга этой ночи,
Звезда грудастая моя.
Не знаю, кто меня порочит
Такими сплетнями, но я
Обиды для шляхетской чести
Терпеть не стану!» - «Ах, мы вместе,
И всем я правду расскажу,
А что напрасно не жужжу,
Об том все знают!» О читатель,
Мой добрый преданный приятель,
Я дальше не хочу писать,
Перо б желала поломать,
Порвать бумагу, и стереть
Файл – а потом уйти реветь.
Что было дальше, ой что было!
Друзья, мне стыдно за того,
Кто стал моим героем милым
И не страшится ничего
В стремленье к власти и господству:
Ни гонореи, ни уродства
Дворовой девки. Что ж, вздохну,
Главой печальною качну
И продолжаю. Вот шалава
Снимает с Умника мундир,
К нему прильнула… Боже правый!
Уже мутит, бежать в сортир
Писателю пора приспела,
Душе брезгливой. Впрочем, дело
Я бросить не могу на месте,
Засим терплю. Но Боже мой!
Ты, Умник, говорил о чести,
Так разве же она с тобой?
Глаза, глаза мои! Целует
Он Раду в губы, да взасос.
Почто судьба блядей милует?
Вся жизнь моя пошла вразнос!
Ах, как она к нему прижалась,
Уже и за ремень взялась.
Все далеко зашло, не в шалость:
Вот-вот соединится власть
С народом, так, как Камасутра
Советует давно и мудро.
Сдается мне, что целовался
Наш Умник лучше всех в стране –
Кто с ним наедине остался,
Тот убедился, ну а мне,
Как говорил товарищ Сталин
Во дни далекие, сидеть
Да и завидовать, пожалуй,
Тому, что не могу иметь.
Златая Сиська от восторга
Дышать уже не может, ей
Уже и томно, и неловко,
И сердце бьется все сильней.
Ах, повезло же прошмандовке,
Потертой уличной дешевке.
Но все же целоваться вечно
Довольно, братцы, мудрено:
Все знают, что в делах сердечных
Иным вещам отведено
Гораздо больше, больше места,
И в этом стихотворном тексте
Пора к иному перейти,
И Умник Раду отпустил.
Но тут такое приключилось,
Что я клянусь, друзья мои:
Господь свою святую милость
Опять воистину явил.
ГлубОко Сиська задышала
И петлю в лифчике порвала.
Большая грудь, краса девичья,
Весьма, конечно, хороша.
Бывает, смотрится отлично,
Но с ней не спляшешь антраша,
С ней ног не видишь, капли, крошки
После обеда – все на ней.
Ну а когда ее немножко
В размере – дышится вольней.
Но есть деталь еще такая:
В бюстгальтер можно деньги класть,
Носить спокойно, не теряя,
Не позволяя им пропасть.
Но лопнет лифчик, как у Рады –
Тогда заволноваться надо.
Ведь не заначку там таскала
Златая Сиська. Прокурор
Аж обалдел: пред ним упала
Во-первых, грудь (но разговор
О ней уже вели мы, хватит!),
А во-вторых… Друзья, друзья!
Что спрятала шалава в платье,
Не сразу перечислю я:
Подсвечник Умника любимый,
Пять ложек, бережно хранимый
Браслет с алмазами, часы,
Кусок копченой колбасы,
Картина Рембрандта «Дозор» -
И закричал наш прокурор:
Ведь прямо на ногу свалилось
Ему яичко Фаберже
В полпуда весом – так сцепились
И смех и грех на вираже.
«Ах, дрянь! Да я тебя, паскуду,
Сейчас пошлю на рудники!
Зараза!» - «Больше так не буду!»
Но не поверят мужики
Подобным клятвам. «Эй, охрана!
Скорей сюда!» И из кармана
Достав оружье, Кох несется
На помощь так, что пол трясется,
Влетает, выбив дверь с пинка,
И аж скривило мужика!
Не знал он, что творится в спальне –
На миг отвлекся, глядь – и ах!
Ведь непосредственный начальник
В одних, простите, труселях
И без мундира. Боги, боги!
Кох прямо замер на пороге,
Поскольку Раду увидал
Почти что в неглиже. Икал
Наш Кох от этого неделю.
«Ты что стоишь?! Берись за дело!» -
Воскликнул Умник. – «Кхм… Помочь?
Да в чем… Да как..?» - «Шалаву прочь
Тащи! Воровку за решетку!»
И дал пинка под зад молодке.
Конечно, Сиську утащили.
А не воруй! Как завещал
Один герой. Раз пригласили,
Не плюй в колодец! Отскребал
Несчастный Кох сафьян сиденья,
Где Рады задница была
Три раза с хлоркой – без сомненья
Там уничтожена была
Любая грязь, любая бяка,
Пылинка всякая, однако
Все недоволен прокурор:
Кох снова кресло трет. Уж хлор
Разъел ему перчатки, впрочем,
Совсем другим он озабочен:
Как привести в порядок зренье –
Два глаза, оба кривы. Я
Писать могу стихотворенья,
А в медицине никуя
Не смыслю. Чем же Умник занят?
Расстроен просто несказанно,
Наш прокурор полощет рот
И зубы чистит. Раз пятьсот
Он по зубам прошелся щеткой,
Дабы лобзание красотки
Навеки вытравить, стереть:
Немудрено тут очуметь,
Хотя и помнишь ты о том –
Пришел с добром, к тебе ж – с говном!
«Патрон, позвольте вам заметить, -
Промолвил Кох, поскольку шеф
Прервать не мог его. – На свете
Полным-полно приличных дев,
Зачем вам с улицы бабища?
Она лишь выгоду здесь ищет…»
Ну что, товарищи, пинка
Он заслужил? Да еще как!
И получил, конечно, впрочем,
Формально прав он. Озабочен
Стремленьем к власти, план хранил
В секрете Умник и таил
Разумно цель свиданья с Радой.
Ну что тут скажешь – так и надо.
Вот Кох, таки дочистив кресло
И шмыгнув носом от обид
Ползет к себе в каморку, в место
Где позабыт народом стыд –
В столичный чат, где все болтают
И чешут языки о том,
Кто с кем в постели пропадает
Поодиночке и гуртом.
Конечно, Коха окружили
Его друзья: «Ну что?» «Ну как?»
«Такое, что не хватит силы
Мне описать!» «Ты ж не дурак!
Скажи, не интригуй!
» «Ребята!Что было – не сказать без мата!
Так вот, вы слышали про Раду
Про Золотую Сиську?» - «Ну!» -
«Так вот, друзья, сию усладу
Мой шеф имеет с бодуну!» -
«Да что ты?! Акуеть!» - «Я лично
Все это лицезрел отлично:
Вхожу сегодня без доклада,
Поскольку сообщить мне надо
Не помню только, что… Ну вот:
Она ему, пардон, сосет
С таким заглотом!» - «Никуясе!»
«Хорош рассказ!» - «Да быль ужасней
Рассказа: ажно я отпал» -
«Ой, Кох! Сдается, ты наврал!
Сам говорил, что Умник пидар,
Что все Отцы его имут» -
«Имут в натуре, не для вида!
Едва на части не порвут.
Но тут наоборот все, братцы.
Он Сиську раком развернул
И так всадил ей…» - «Ой, усраться!
Ну Кох! Ну это ты загнул!
Ври-ври, но надо знать и меру» -
«Не принимаете на веру
Вы слов моих, тогда молчу!» -
«Да не сердись, ведь я шучу.
Так дальше что там с Радой было?» -
«Да просто непроизносимо!
И на столе, и боком, стоя,
И даже книзу головой –
Вообразите же такое! –
Ее имел начальник мой.
Она уже почти не дышит,
«Довольно…» - стонет, он не слышит.
Она уж, бедная, орет,
А он все далее е*ёт.
Ой, не соврать бы – палок двадцать
Он бросил ей» - «Пи*дишь!» «Усраться!
Куда как чудно создан свет –
В нем даже то, чего в нем нет.
Вы как хотите, я ж скорее
Пойду 3.14зду свою побрею:
Мне завтра в суд. Чем черт не шутит?
А вдруг и правда повезет?»
«Мне все-таки сдается, мути
Нанес нам Кох» - «Наоборот!
Не может, чтоб такой мужчина
В высоком звании и чине
Был пидарасом» - «Кох, скажи:
Как там в размерах?» - «Не по лжи
Живу я, братцы. Там не метр,
Но дюймов десять есть» - «Размер
Любимый мой!» - «Я кирпичами
Щас пирамиду наложу:
Чтоб ноги Сиськи за плечами
У прокурора?» - «Не жужжу
Напрасно я, - так Кох промолвил. –
Хотите правды? Вот она!
Пускай народною любовью
Не избалован я, до дна
Испил страданий на работе,
Но честь имею, и свободен
Вам сразу истину нести» -
«Что ж, за сомнения прости.
Ну, вести! Видано ль такое?»
«А я пила с его женою,
Так та сказала мне: мужик!
Сомнений в этом ни на миг»
Вот так и сплетня родилась
И по Саракшу понеслась.
(продолжение следует)
@темы: слэш, фильм, пародия, прокурор, умник, странник, фан-фик, стихи, юмор, любовь, фанарт, саракш, обитаемый остров
-
-
29.05.2009 в 20:35-
-
29.05.2009 в 20:41Авторы, вы великолепны!)))
Прекрасные стихи и очаровательные иллюстрации!)))
Рада, и правда, чудесна,)))
Все чудесно, на самом деле,))) И ваш вариант развития событий так легко вписывается в контекст фильма,))) Инлав, иначе и не скажешь,)
-
-
29.05.2009 в 20:50тема четвертого размера раскрыта
deSStination
граци, вы очень любезны
И ваш вариант развития событий так легко вписывается в контекст фильма,)))
нелогичные события второй части заставили нас поломать головы. но т еперь мы знаем, как все было на самом деле. и вам расскажем
-
-
29.05.2009 в 20:53и вам расскажем
Ура,)
-
-
29.05.2009 в 21:32-
-
29.05.2009 в 21:34а ну! тсссс!!!!!!!!!!!!!!
-
-
29.05.2009 в 21:51Молчу, молчу!
-
-
29.05.2009 в 22:11Максим базар не фильтровал... Раде-шлюхе повезло с икрой и балыками... А я, жлобье такое, завидую.. )))) С вином особенно. Ну ладно, выпью хоть виртуально:
Спасибо огроменное камрадам Ларе и Лене!
-
-
29.05.2009 в 22:26Нет, я не могу
N
-
-
29.05.2009 в 22:46мерси, дорогая!
А я, жлобье такое, завидую.. )))) С вином особенно. Ну ладно, выпью хоть виртуально:
на доброе здоровьичко!
всегда рады видеть в своем логове!
Mysterious Obsession
... и звалась она, товарищи, Рада - Золотая Сиська...
да. так оно и было.
спасибо, камрад!
-
-
29.05.2009 в 23:24-
-
29.05.2009 в 23:36спасибо, что нашлось время среди ссесии и завалов на работе, чтобы почитать это
всегда велкам и еще раз данке! удачно сдать сессию
-
-
29.05.2009 в 23:41-
-
30.05.2009 в 00:02о, правда?
из-за безалаберного отношения и пустой траты времени на графоманство.
знакомая ситуация :-) ниче, не страшно! морально с вами всей
бандойкомандой!-
-
01.06.2009 в 12:31-
-
01.06.2009 в 17:28Скажу вам по секрету и на ухо: он так делает потому, что не считается с нормами вежества и всякими общественными условностями. Бывалый сиделец и нон-конформист, что уж с ним поделаешь
-
-
01.06.2009 в 17:30это инсинуации! он всего-то раза два за всю повесть
з.ы. впрочем, я не спрашиваю, откуда у остальных людей возникает желание "спаривать" ради занятия сексом мужчин, женщин, детей, животных, монстров, глистов, голованов - орально, вагинально, анально и концептуально, в одиночку и гуртом...
-
-
02.06.2009 в 18:52Авторы, вы каждый раз превосходите сами себя,)))
А Рада молодец, своего не упустит,)
-
-
02.06.2009 в 19:08Носочки Прокурора доставили) бееленькие)
-
-
02.06.2009 в 19:45Мерси, милей вас нет на свете)) Приятно в дождливый день знать, что кому-то нравятся плоды нашей неуемной фантазии))
krolik-faina
Почему не любим? Авторам все персонажи милы, но некоторые милее... намного милее... настоько милее, что остальные просто уходят в кусты курить в рукав. Мы еще не любим Коха, Максима, Неизвестных Отцов, коноплю и многое другое) Но белые носочки - ах, белые нососчки! - у нас в фаворитах
-
-
02.06.2009 в 19:54Умнику стоило бы родиться женщиной. Был бы нимфеткой, и носочки в тему
-
-
02.06.2009 в 22:08И шмыгнув носом от обид
Ползет к себе в каморку, в место
Где позабыт народом стыд –
В столичный чат, где все болтают
И чешут языки о том,
Кто с кем в постели пропадает
Поодиночке и гуртом.
Вот это и все последующее - зашибенски! Лара, Лена - обожаю вас! Подняли настроение после сегодняшнего многотрудного дня.
-
-
03.06.2009 в 09:04-
-
20.06.2009 в 22:37а где ещё иллюстрации можно посмотреть?
-
-
20.06.2009 в 23:27тут выложено 13 глав включительно
все ссылки рабочие. продолжение следует.
можно в альбоме у меня посмотреть (наверное, если я правильно все выложила и оформила)
-
-
20.06.2009 в 23:29